Она сидела в коридоре на небольшой софе возле кабинета, думая о всем сразу и ни о чем. Кто-то тронул ее плечо, она повернулась и взрогнула от неожиданности. Он сидел, развалившись, и задумчиво глядел куда-то в потолок. Она не сводила с него ожидающего взгляда.
- Я понял, - произнес он, глядя на ее колени, плечо, брови. - Я понял.
Она выдохнула, будто пытаясь потоком воздуха разорвать невидимую пленку безнадежности и отчаяния. С трудом улыбнулась в угол, поставила локти на колени, сжала кисти в замок, уткнулась губами в пальцы. Ее бросило в жар. Он провел рукой по скрюченой спине девушки. Она не шелохнулась, ее длинные светлые волосы соскользнули с плеч и завесили лицо. Он убрал их за ухо, она не шелохнулась. Он чуть придвинулся к ней и заглянул в лицо. Ее взгляд уперся в потертое половое покрытие. Он взял ее за руку, она взглянула ему в глаза и тут же отвела взор. Ее снова бросило в жар, предплечья покрылись гусиной кожей, сердце стучало в ушах, так, что она не слышала ничего, кроме его дыхания и дальнейше произнесенных слов. Он взял ее кисть в обе руки и прижал скользкие пальцы к губам. Она не шелохнулась.
- Какая прелесть, - произнес он, глядя на них. Ее глаза стали влажными, ресницы затрепыхались, она посмотрела на свои пальцы, ему в лицо взглядом, полным безнадежности. Он покачал головой.
- Боже мой... Я же могу делать с тобой что угодно... - сказал он, не скрывая этого, наблюдал за реакцией. На ее глаза накатились слезы, она их плотно зажмурила, тело совершенно обмякло, она улыбалась, подтверждая этим его слова. Он по-отцовски притянул ее голову к своей груди и обнял, дав возможность расплакаться. Она охватила его плечо одной рукой, сквозь пиджак и рубашку, чувствуя тепло его тела, пытаясь впитать в себя это зыбкое удовольствие, другую руку положила на шею ближе к затылку, где короткие волоски кололи и щекотали ей пальцы и, беззвучно сотрясаясь, давала своим слезам впитаться в его костюм. Он дышал ей в макушку.
Через несколько минут мимо прошел кто-то знакомый, у кого было дело. Он жестом попросил его идти мимо. Она все бездвижно лежала на его груди, глаза были широко открыты и дыхание вновь стало ровным. Она отпрянула и встала, поправив юбку, волосы, часы, утерла слезы.
- Я сожалею, - сказал он.
- Спасибо, - тихо ответила она и ушла. Он остался сидеть на софе, думая о всем сразу и ни о чем.